Дубна

"Буду жив - будем вместе!"

Общество — 16 Апреля 2015, 14:01

Непреложная истина: любая историческая картина,  как мозаика,  складывается из судеб, вне зависимости от величины и значимости их носителей. Но оставим историкам собирать масштабные мозаичные полотна, отдадим дань судьбе простого солдата, которому не суждено было обнять свою любимую  жену, поцеловать дочку... Лидия Васильевна Конвенсарова (в девичестве Муханова) своего отца не видела, она его знает лишь по солдатским письмам, скупым рассказам мамы  да паре сохранившихся в альбоме фотографий...

Лидочка,  как две капли воды похожая на отца, родилась весной 1942 года, когда сапер-минометчик Василий Муханов сражался с фашистами. В семейном архиве уцелели восемь опаленных войной, полуистлевших солдатских треугольников  с четкими несмываемыми штемпелями полевой почты и штампом: «Проверено военной цензурой». Этим объясняется, что в письмах практически нет упоминаний географических названий, рассказов о боях.

Чувство, когда держишь в руках эти выцветшие от времени пожелтевшие бумажные листочки, передать словами невозможно. Все они адресованы любимой жене Паше, с которой только-только поженились.

Комсомольцев Василия Муханова и Прасковью Ерыганову судьба свела в Днепропетровске на строительстве Днепрогэс (кстати, станция достигла проектной мощности в 1939 году, в годы войны  была разрушена и повторно запущена в 1950 году), куда они прибыли  по комсомольским путевкам: он – из Казани, она – из села Старый Пичеур Пензенской области.

Молодые, красивые, они полюбили друг друга с первого взгляда. А тут война началась. «Вместе с военным заводом всех, кто был на стройке, эвакуировали в Нижнеуральск. Там родители и поженились. У отца была бронь, как у многих  работавших на оборонку, но, когда фашисты были на подступах к Москве, ее сняли. Шел холодный  и голодный январь 42-го.

Маму, беременную мной, отец отправил на родину, в Пензенскую область. Сказал, оставаться в Нижнеуральске нельзя: ты здесь с голоду умрешь и дитя погубишь, а там хоть картошка не даст пропасть. Посадил ее на поезд, а сам – на фронт», – вспоминает по рассказам матери Лидия Васильевна.

А дальше – разлука, и только письма, которые Василий писал своей любимой жене каждую свободную минутку. Сейчас разобрать, что в них написано, очень сложно: местами карандаш полностью истерт, однако некоторые строчки все же прочесть можно.

«Паша, моя служба, как и у всех. С 15 января 1942  учусь на минометчика. Наш лагерь находится в 85 километрах от Челябинска в сторону Уфы, в стороне от населенных пунктов.

... Нас обмундировали, я свою одежду выслал вам 15 января, но не знаю, дойдет ли. Там фуфайка и двое ватных брюк, одни простые, одни резиновые сапоги, и туфли с галошами, и гимнастерка, и нижнее белье, и шапка, и пиджачок летний. Если получите, сразу сообщите, чтобы я знал...

Паша, я очень скучаю, хоть бы одним глазком взглянуть на тебя... Так подумаешь и успокоишься и сам себе скажешь: не скоро увижу. Пиши мне письма чаще, чтобы я не скучал»…

В том же письме фронтовик отдельно обращается к родственнику жены: «...Еще прошу, Иван Прокофьевич, если Паша не приехала, дайте мне знать – выехала она точно. Пока до свидания, остаюсь при военной службе, жив и здоров, Ваш зять Василий Муханов. 16 января 1942 года».

Еще одно письмо датировано 28 марта 1942 года, в нем Василий просит свою молодую беременную жену Пашу:  «Живи сама, как надо, не скупись, а я проживу. Мне ничего не надо, да и не дойдет ничего, денег не надо, ты знаешь, на них ничего не купишь, как на Урале, так и везде…»

В следующем солдатском  треугольничке,  отправленном в апреле 42-го, Василий пишет: «…служба пока протекает спокойно...  Сейчас нас готовят к делу. Нахожусь от Иванова в 240 километрах… Паша, я посылал из лагеря тебе  пять писем, но ответа не получил, а теперь и подавно не получу, потому что здесь мы долго не задержимся»…

В апреле 1942 года битва за Москву завершилась, вермахт  потерпел серьезное стратегическое поражение под стенами советской столицы. В связи с ослаблением боевых возможностей Западного и Калининского фронтов Красная Армия перешла к обороне, копя силы для нового решительного наступления, а немцы, в свою очередь, готовились нанести опережающий удар.

«Привет из действующей армии жене Прасковье и дочке Лидочке... Моя жизнь протекает по-старому…  Получил твое письмо, за которое очень благодарен,  меня обрадовало, что у вас все в порядке, одно плохо – не скоро увижу тебя и дочку… За меня не беспокойся. Буду жив – будем вместе», – написал минометчик в следующем письме.

В мае 42-го в «письме с фронта своей молодой жене  Панечке» солдат отмечает: «…Служба моя по-старому, правда, сейчас я на линии огня, уничтожаем гитлеровские банды… Сразу получил шесть твоих писем и два – с чистой бумагой. Целую тебя крепко… Не забывай меня, а я буду писать тебе письма, пока течет кровь в моих жилах, а останусь жив – сразу  приеду…»

Немецкое командование, стремясь вновь захватить стратегическую инициативу, решило провести летом 1943 года крупную наступательную операцию в районе Курского выступа с целью разгромить здесь советские войска, а затем, развивая успех, создать угрозу Москве. Основные военные действия начались 5 июля. В смертельной схватке с обеих сторон сошлись около 4 млн солдат и офицеров.

Последние письма от мужа Прасковья получила летом 1943 года, а в сентябре 43-го пришло известие, что сапер-минометчик Василий Муханов пропал без вести...

В извещении №326 значится: «Рядовой Муханов Василий Васильевич 1922 года рождения, верный воинской присяге, проявив геройство, находясь на фронте, пропал без вести в сентябре 1943 года».

Всего за годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов попали в  плен  и пропали без вести 4 559 000 советских солдат и офицеров.

«Мама много лет искала отца, посылала письма в разные инстанции, в том числе и в министерство обороны, ей отвечали: пропал без вести, даже справку дали, что она имеет право на льготы  как вдова погибшего. Очень они любили друг друга, – с нежностью говорит о родителях Лидия Васильевна Муханова, – Мама так больше замуж и не вышла. На вопрос почему, сказала только, что таких мужчин, как мой отец, нет».

Знаете, отметила Лидия Васильевна в заключение, правду говорят, если дочка похожа  на отца, то она счастливая. Судьба сложилась так, что после окончания с отличием медучилища в Бухаре  Лида получила свободный диплом и вернулась на родину, окончила Ленинградский медицинский институт. Долгое время возглавляла инфекционное отделение в дубненской городской больнице. С мужем, он тоже инфекционист, говорит она, очень любили друг друга...

Память о павших  без вести будет жить, передаваясь от поколения к поколению. Это не только скорбь о погибших, это и гордость за величие совершенного ими подвига во имя Отчизны, потому что без них не было бы Победы, не было бы нашего будущего.

Татьяна Крюкова

Фото Юрия Тараканова

Версия для печати