Щелковский

Трудились мы с полной отдачей

Когда началась война, Раисе Ивановне Ханиной было всего пятнадцать.

С первых дней Великой Отечественной и до самой Победы она простояла около станка,точила детали для мин. Работали по двенадцать часов, без выходных…

Неделю назад мы обратились к давнему другу нашей редакции – секретарю Российского союза бывших несовершеннолетних узников фашизма М.Е. Быстро-вой.

– Маргарита Евгеньевна, посоветуйте, кто из наших щелковских бойцов трудового фронта о своей жизни во время войны расскажет?

– Позвоните Ханиной. Она в военное лихолетье у токарного станка стояла, и потом всю жизнь на заводе трудилась, и мужа схоронила, и сына, умершего трагической в своей нежданности, смертью. Уже и девятый десяток разменяла, а интереса к жизни не потеряла. И по магазинам ходит, и с подругами (и с ходячими, и с лежачими) общается, бытовые и мировые проблемы обсуждает. Только вы не ждите, что она какая-то особенная. Обычный человек, войну переживший.

В 1941-м Раисе Ивановне Ханиной исполнилось пятнадцать. Жила она в Кожине. В бедном и неустроенном доме – мама умерла, когда дочке было шесть лет. Отец остался один с тремя детьми. Новую жену так и не нашел. Одна пришла, занялась хозяйством, картошку посадила… А по осени, продав урожай, удалилась от чужих детей навсегда. Другие появлялись только в дни получки – что и говорить, не везло отцу с женщинами.

Родственница, живущая в Загорске, позвала Раю погостить, заодно и подкормить сироту. Там девушка и узнала о вероломном нападении  врага.

– Как услышала из уличного репродуктора страшную новость, сразу начала собираться. Первая мысль – скорей домой, к отцу, братьям. Схватила, что на глаза попалось, и на вокзал. Слава богу, поезда ходили по расписанию. Добралась до дому, вхожу, а отец (он у меня еще в Первую мировую воевал) как раз говорит братьям: «Я уже не молод, пришла ваша очередь пороху понюхать, за Родину воевать», – рассказывает Раиса Ивановна. – Однако папу призвали первым. Через месяц ушел добровольцем один брат, потом эвакуировался в Пермь другой… Осталась Рая одна. Работала, как все деревенские, в колхозе, получала «палочки»-трудодни. Продуктовые карточки колхозникам не полагались, считалось, раз на земле живут – прокормятся.

Добрые люди посоветовали – иди на завод. Вместе с подружками пошла на насосный, он тогда назывался завод холодильного оборудования. Зашли в отдел кадров. Подружек взяли на работу, а Раю – назад отправили. Говорят: тебе нет шестнадцати.

–  Вышла  я  в  коридор,  – рассказывает Раиса Ивановна, – представила, как вернусь в пустой дом, и заревела в голос. Мимо шла женщина, как я потом узнала, кассир. Спрашивает строго: «Что плачешь»? Поведала ей свою печаль. «А дома-то у тебя кто»? «Никого», – отвечаю.

До сих пор признательна Раиса Ивановна этой женщине. Уж неведомо как, но пристроила добрая душа девушку курьером, не дала с голоду  помереть.

– Потом я в первом цеху работала. Точили мы детали для мин. Смена двенадцать часов, без выходных. Зимой очень холодно было, постоянно замерзала вода, которая шла по трубочкам для охлаждения сверл. Трудились мы с полной отдачей, знали, что все для фронта, все для Победы. С рабочих мест не уходили даже во время воздушной тревоги. Норму выполняли всегда, а когда перевыполняли, еще и дополнительный талон на питание получали. Можно было пойти в столовую и взять  «второе».

– А еще обо мне в газете написали, – с гордостью продолжает Раиса Ивановна. Я полторы нормы сделала. Жаль только, статья не сохранилась. Избушка наша была сто лет назад построена, вся в землю вросла. По весне заливало сильно, как-то раз проснулась – а топчан мой весь в воде. Так что с войны у меня почти никаких бумаг не осталось. Вот только  одна фотография.

День Победы запомнился Рае всеобщим, просто семейным каким-то ликованием. А полное осознание конца войны пришло позже. «Я вышла на улицу, а навстречу мне сосед дядя Ваня идет, он домой вернулся», – говорит Раиса Ивановна. И грустно добавляет: «Отца я не ждала, похоронка на него пришла еще в 43-м». И завершает свой рассказ совсем для нас неожиданно: «Мне еще повезло, другим-то  больше  досталось».

*** 

Мы слушали Раису Ивановну и думали: то ли люди раньше были крепче, то ли жили по человеческим законам более правильным, чем сейчас. А как хорошо знали слово «нужно»! И любовь к Родине не была для них пустой фразой, услышанной на митинге. Во всяком случае, свою страну они «Нашей Ра-шей» не называли…

Давайте сегодня, в день памяти и скорби, вспомним всех без исключения ветеранов. И родных, и тех, о ком только слышали. Вспомним тех, кто не вернулся с полей сражений, тех, кто скончался от ран и болезней. Вспомним живущих, пожелаем им здоровья и подарим им душевное тепло. И в суматошной нашей жизни никогда, никогда не будем забывать о них.

Низкий поклон вам, дорогие наши…

Светлана ЗАЕЦ