Пушкинский

Евросоюз - Россия: дело - труба?

Экономика — 19 Марта 2013, 21:23

Открывая состоявшийся в декабре прошлого года саммит Россия — ЕС, Президент РФ В. Путин сделал ряд важных заявлений. Он, в частности, сказал: «ЕС, конечно, имеет право принимать любые решения. Мягко скажу: озадачивает придание этому решению обратной силы. Мы считаем, что это абсолютно неправильное и нецивилизованное решение». Речь шла о так называемом третьем энергетическом пакете, после принятия которого Евросоюзом экономическое партнёрство России и ЕС грозит превратиться в череду непрекращающихся конфликтов и судебных тяжб. Масла в огонь подливает то обстоятельство, что ЕС пытается распространить действие пресловутого пакета на все сделки, которые были заключены ещё до его принятия. Таким образом, нарушается один из базовых юридических принципов, гласящий, что никакой закон не может иметь обратной силы. Представляется целесообразным ответить на следующие вопросы. Что из себя представляет третий энергопакет? Почему его принятие вызывает серьёзное беспокойство у России? Что на самом деле стоит за принятием этого документа — то есть, каковы истинные мотивации Евросоюза? Итак, третий энергопакет — это свод законодательных актов, состоящий из двух директив и трёх регламентов. Он декларирует вполне позитивную, на первый взгляд, цель — обеспечение более высокого уровня конкуренции на европейском рынке энергоносителей. Теоретически в итоге это должно привести к снижению цен на энергоносители для конечных потребителей. Суть всех этих правил и нормативов, если отбросить красивые фразы о необходимости улучшения конкурентной среды, о равноправии поставщиков и потребителей и т. п., сводится к следующему: обязать топливно-энергетические компании разделить свои структуры на добывающие и транспортирующие. Причём, согласно нормам третьего энергопакета, транспортирующие компании должны попасть под жёсткий контроль уполномоченных структур Евросоюза. Таким образом, производители и поставщики газа в Европу лишаются возможности самостоятельно контролировать собственные газопроводы, компрессорные станции и другие инфраструктурные объекты. Всё это очень напоминает завуалированную экспроприацию дорогостоящей и стратегически важной собственности. Для российского «Газпрома» это может обернуться, помимо всего прочего, значительными убытками и осложнением в работе со своими партнёрами и дочерними предприятиями в Западной Европе. Нельзя не учитывать и ещё несколько аспектов. 1. Прокладка и запуск в эксплуатацию газопроводов — это очень сложный и денежно ёмкий процесс. Вложения в такие проекты окупаются, как правило, на протяжении нескольких десятилетий. Одной из основных гарантий возврата инвестиций всегда были права собственности на магистральные трубопроводы, которые Евросоюз теперь хочет передать «независимым» транспортным операторам. Понятно, что при таких правилах игры ставятся под сомнение как будущие, так и реализуемые в настоящее время планы по развитию газотранспортной инфраструктуры. 2. В то время как Россия пытается просчитать и минимизировать потери от принятия репрессивного по отношению к ней третьего энергопакета, ЕС под шумок лоббирует планы по строительству Транскаспийского трубопровода для поставки в Европу туркменского газа в обход РФ. 3. Нет никаких гарантий того, что вслед за третьим энергопакетом не последуют ещё и 4-й, 5-й и 6-й. Тренд, по крайней мере, прослеживается более чем отчётливо. Следующим шагом станет, скорее всего, попытка отменить долгосрочные контракты и заставить производителей продавать газ на краткосрочных рынках. Для российского бюджета такой шаг будет иметь крайне негативные последствия, так как запланировать доходы от реализации газа сроком хотя бы на один год (не говоря уже о большем периоде) будет просто невозможно. Кстати, далеко не факт, что применяемая Евросоюзом по отношению к поставщикам природного газа «политика выкручивания рук» достигнет своей цели — то есть действительно приведёт к уменьшению цен на фоне снижения его потребления. Скорее всего, на практике всё получится совсем наоборот. Эксперты ЕС утверждают, что в ближайшем будущем на первое место в энергетическом балансе выйдут возобновляемые источники энергии. Помимо этого, они пытаются спекулировать на возможном использовании сланцевого и сжиженного природного газа (СПГ). При детальном анализе эти доводы не выдерживают никакой критики. Во-первых, несмотря на колоссальные инвестиции, которые осуществляет Евросоюз в разработку альтернативных источников энергии, ни один из них не может заменить традиционные энергоносители. Нет ни малейших оснований рассчитывать на некое технологическое чудо, которое позволит в ближайшие 10–20 лет осуществить эту замену. Отдохнуть от трудовых будней и отлично провести досуг помогут захватывающие азартные развлечений. Наш официальный сайт казино Максбет это уникальное место, где собраны лучшие игровые автоматы, которые доступны каждому круглосуточно и без блокировок. Ощутите прилив азарта, запуская барабаны легендарных слотов от мировых брендов. Что же касается СПГ, то азиатские страны (в первую очередь Япония и Китай) становятся гораздо более стабильными и предсказуемыми рынками сбыта, чем Западная Европа. Поэтому странам — экспортёрам СПГ (в частности, тому же Катару) гораздо выгоднее направлять его на растущие азиатские рынки, где их товар реализуется по более высоким ценам и с гораздо меньшими юридическими проволочками. Пресловутый сланцевый газ — это, с моей точки зрения, пока просто удачный PR. Не исключено, конечно, что в отдалённой перспективе он может стать альтернативой природному, но в настоящее время рассуждения об этом не имеют под собой никаких оснований. И ещё один аргумент в пользу того, что необходимость в экспорте природного газа у Западной Европы со временем будет только расти. После аварии на японской АЭС «Фукусима-1» ФРГ приняла решение о закрытии семи своих АЭС. Вследствие этого Германия, по расчётам специалистов, будет нуждаться в дополнительных поставках, как минимум, 30 млрд кубометров газа ежегодно. Вопрос: «А кто сможет удовлетворить растущий спрос?» является совершенно риторическим. Собственная добыча в Европе неуклонно снижается, а Норвегия, в лучшем случае, обещает поддерживать объём поставок на прежнем уровне. Поэтому, как бы ни пытался ЕС избавиться от зависимости от российских поставок газа, в реальности сделать это он всё равно не сможет. Однако это вовсе не означает, что мы должны сидеть сложа руки и спокойно ждать, что ситуация разрешится сама собой. Россия в качестве асимметричного ответа Евросоюзу вплотную занялась диверсификацией собственных рынков сбыта. Нефтегазовые потоки всё больше и больше перенаправляются в Азиатско-Тихоокеанский регион. Сейчас с полной уверенностью можно констатировать, что восточный вектор в развитии российской энергетической отрасли — это долгосрочное, взаимовыгодное и стратегически продуманное направление нашей внешнеэкономической деятельности и весомый аргумент в спорах с нашими западноевропейскими «партнёрами». Алексей ФЕДОСЕЕВ

Версия для печати