Люберецкий

Я - не я, и доза не моя...

Происшествия — 14 Февраля 2013, 19:49

В Малаховке сотрудники 4 Службы УФСКН при поддержке полицейского спецназа задержали распространителей смертельно опасного наркотического вещества – метадона.
Задержанная опускает глаза под пристальным светом телевизионного софита. Нервно теребит кончик длинной светло-русой косы.
– Как вас зовут?
– Олеся...
– Здешняя?
– С Украины... Но уже восемь лет, как в Малаховке живу. Замуж здесь вышла, так что можно считать – почти здешняя уже...
Восемь лет... Может, и правда уже можно считаться местной. Но певучий малороссийский говорок неистребим. Красивая девушка. Даже жаль ее. Но как прочтешь протокол задержания – и жалость пропадает навсегда.
– Вам лет-то сколько?
– Скоро тридцать будет.
– На вид не дашь. И дети есть?
– Нет... пока.
– А муж где?
– В тюрьме. За кражу его посадили.
– Сколько лет вы употребляете мета-дон?
– Чуть больше трех, наверное. Я нечасто...
– Наркоманами становится, как правило, молодежь помладше. С чего это вы начали употреблять – в двадцать семь лет? Все-таки не глупышка-восьмиклассница, чтобы пробовать из любопытства...
– Муж у меня кололся. Он и научил. Я теперь брошу! Он же в тюрьме.
– А когда замуж шли – неужто не знали, что жених колется, да еще и ворует?
– Кое-что знала. Только любила очень. Думала, вытащу его, а сама в ту же яму угодила...
Она снова опускает глаза.
В ночь задержания Олеся заплатила за
четыре грамма метадона. Одному не слишком сильному физически человеку, тем более – женщине – этого будет достаточно, чтобы четыре раза отравиться насмерть.
– Зачем столько наркотика взяли?
– Себе. Запас на несколько раз...
– Та к говорит большинство задержанных, – рассказывает полковник полиции Ольга Мощенкова, – все они утверждают, что брали для себя. Но по нашим данным, Олеся работала на организованную преступную группировку розничным распространителем «за дозу». Это когда торговец – сам зависимый наркоман. Ему дается за деньги некоторое количество наркотика. Часть он обязан продать, а часть оставляет себе, для личного, так сказать, пользования. Те -перь будет следствие, потом суд... Нам жизненно важно проследить всю цепочку преступных связей Олеси.
Вторая задержанная – полная противоположность первой. Рослая, дородная цыганочка двадцати четырех лет от роду. Зовут Надей. Она не роняет слова монотонно в пространство – бормочет жарко и быстро:
– Ни при чем я, ей-богу, ни при чем! Ночью в своем доме спала. Вдруг врываются парни в форме. Сказали – живо одевайся. Я – за вещи. Спрашивают: твои вещи? Ну да, чьи ж еще! Посмотрели карман на куртке, а там чужое. Деньги какие-то, тысячи три. Не мои, честное слово!
Руки в железных браслетах наручников не знают покоя: так и катают в пальцах пластиковую бутылочку газировки... Эти руки засветились во время экспертизы под специальной ультрафиолетовой лампой, однозначно показывая, что их хозяйка не только ранее держала в руках меченые купюры, но и пару раз пересчитывала их.
– Значит, вы своей подруге Олесе ничего не продавали, и откуда эти деньги – не имеете понятия?
– Вот именно, что не имею! Ей-богу, в первый раз вижу эти ваши злосчастные деньги!
– А как же они у вас в кармане оказались?
– Подсунули, наверное.
– Как вы думаете, кто подсунул? Не стесняйтесь, говорите.
– Мы тут люди чужие, цыган никто не любит... Мало ли кто мог! Наверное, подружка мне такую подлость сделала. Ох, зараза! А я-то ее жалела: сама она девчонка приезжая, одинокая, муж был – и того в тюрьме закрыли. Вот, пожалела-то выходит, на свою голову...
– Вы знаете, что такое метадон?
– Не знаю, ей-богу! Вот провалиться мне на этом месте, если неправду сказала. От роду не пробовала такой отравы, я ж не сумасшедшая!
– Выходит, что метадон – это отрава – вам все-таки известно?
– Люди всякое говорят... Метадон, пирамидон, мало ли, что еще придумано.
– Простите, Надя, а вы в школе учились?
– До восьмого класса. Потом ушла, пришлось родителям помогать. Вы не думайте плохого, я девушка честная, это все мне подружка вредит!
– Вы еще не слышали других задержанных цыган, – комментирует Ольга Мощен-кова, – Надя по сравнению с ними – просто кроткая овечка, которая упрямо ушла в «глухой отказ». А ее соплеменники, бывает, то ругаются на чем свет стоит, то вообще грозятся всех нас проклясть до седьмого колена. Только брань им мало помогла. Вот и в данном случае уже имеются очевидные доказательства того, что Надя причастна к распространению наркотиков. Осталось выяснить, от кого цыганская семья в Малаховке получала метадон – и круг замкнется...
Следствие продолжается. О результатах его «Люберецкая панорама» проинформирует своих читателей.
Виктор ВАЙГЕРТ Фото автора


Версия для печати