Война не различает пола

Общество — 30 Сентября 2011, 04:51

Половина шестого… Резкий гудок разбудил всю округу. Руки, плечи, спина… Клавдии казалось, что эта ноющая боль никогда не пройдёт. Нужно вставать и вновь идти на разгрузку труб…
Война не различает пола, возраста, желаний. Она обрушивается, как сель с горы, сметая на своём пути всё, что создано природой и человеком. Совсем недавно, три месяца тому назад, прозвучал последний школьный звонок, и выпускники строили планы на будущее. А сегодня на многих из них пришли похоронки…
– Ты чего косы распустила, – ворчал старый токарь на подмастерье. – Замотает в станок и голову оторвёт.
...Вот уже полтора месяца Клава Ершова трудится в спеццехе, обтачивая гильзы для «катюш». В начале каждого дня нужно было подготовить болванки для снарядов на всю смену – натаскать труб к резаку, а затем нарезанные цилиндры – к станку. Сколько весили трубы – никто не знал, трое–четверо девчат под «раз–два–три» грузили их по
одной на свои хрупкие плечи и переносили к резчику.
Постоянно хотелось есть. Люди выживали, как могли. Крапива, лебеда стали основной пищей – не было ни картошки, ни соли. Это в последние годы войны на огородах выращивали всё, на что могли найти семена, даже кур разводили. Клавдия сама попросилась в оборонный цех, полагая, что так быстрее придёт победа, да и надежды выжить больше – рабочих там хоть как-то кормили. Плюс ко всему выдавали по 600 граммов хлеба. Этот паёк приходилось делить пополам с мамой – её колхозные трудодни не оплачивались.
Самые страшные дни были, когда отступали наши войска. По деревне шли колонны солдат, танки. Привозили раненых, и Клавдия с подругами ходила разгружать с ними вагоны. В округе из мужчин оста-
вались только мобилизованные из армии, старики да подростки. Молодость брала своё, и девушки иногда ходили на танцы. А когда около д.Осеево дислоцировалась школа десантников, то Клавдия сбегала на танцплощадку с работы, упросив партнёра по смене присмотреть за её станком. Там она и познакомилась со своим будущим мужем. Это было в 43-м, поженились они в 45-м.
Каждый послевоенный день воспринимался как праздник. На фоне недавно прошедшего тяжелейшего и голодного времени, когда не хватало слёз оплакивать каждую похоронку, теперь даже самый невзрачный и неудачный день воспринимался легко и радостно.
Первое время Иван и Клавдия Старостины жили в д.Осеево. Радовались, как дети, когда перебирались в небольшую комнатку в Лосино-Петровском, выпрошенную Клавдией Андреевной у директора Монинского камвольного комбината И.В. Щукина. Обустроились быстро – в комнате стояла
одна кровать, доставшаяся по наследству от предыдущих хозяев. Сбегали с мужем в поле, набрали соломы в большой мешок – получился матрас. Клавина мама выделила две подушки и несколько метров белой ткани. Тётка подарила посуду – две тарелки. И это казалось большим богатством.
– С Иваном Яковлевичем мы прожили 40 лет, – говорит К.А. Старостина. – По-разному бывало, но из нашей жизни я помню только хорошее. Он умер в 86-м от менингита – врачи не смогли его спасти.
Клавдия Андреевна 50 лет проработала на Монинском камвольном комбинате. Лидер по жизни, она возглавляла цеховой комитет, была председателем профкома, заседала в товарищеском суде. Оформив в 91-м пенсию, ещё долго продолжала работать кладовщиком на комбинате.
Есть у неё и награды. Первую – Почётную грамоту Верховного Совета СССР, вручили вместе с новеньким телевизором. Медаль «За оборону Москвы» получила в
46-м, есть медаль «За доблестный и самоотверженный труд в годы Великой Отечественной войны 1941–19 45г. г.» и другие.
– Может, и хорошо, – говорит Клавдия Андреевна, – что новое поколение не знает войны. Ведь мы и победили, чтобы наши дети и внуки жили лучше.
Галина КУРКИНА Фото автора


Версия для печати

Зарегистрируйтесь чтобы прокомментировать новость