Ступинский

«Герцогство» Антона Чехова

Культура — 15 Июля 2014, 22:57

15 июля - День памяти А.П. Чехова
А.П. Чехова можно с полным основанием считать нашим земляком. Ведь в 1892 году он по объявлению в газете приобрёл небольшое имение Мелихово в Серпуховском уезде Московской губернии. Оно находилось в тринадцати километрах от станции Лопасня Московско-Курской железной дороги. Именно это и послужило главным аргументом для принятия такого решения. Ведь Чехову часто нужно было отлучаться то в Москву, то в другие места. За годы проживания в Мелихове Антон Павлович не однажды и по делам службы, и по приглашению друзей будет посещать населённые пункты, расположенные на территории сегодняшнего Ступинского района, проезжать по нашим дорогам, в том числе Каширке... Но об этом чуть позже. А пока о первом впечатлении, которое произвело имение на нового землевладельца и членов его семьи.
Из воспоминаний младшего брата писателя Михаила Павловича мы узнаём, что Антона Павловича увлекало в Мелихове, которое он в шутку называл своим «герцогством», буквально всё: «и посадка луковиц, и прилёт грачей и скворцов, и посев клевера, и гусыня, высидевшая жёлтеньких пушистых цыплят».
Роли по ведению хозяйства все члены чеховской семьи распределили между собой следующим образом. Сестра писателя Мария Павловна принялась за огород и сад. Со временем на её огороде, который здесь именовали «уголком Франции», вызревали замечательные томаты, баклажаны, арбузы и дыни, росли артишоки и спаржа... Младший брат Михаил взял на себя полевое хозяйство. Сам Антон Павлович сажал деревья и кустарники, поливал розы, любил наблюдать за растениями. Одним словом, чувствовал себя настоящим помещиком и в первое время очень гордился своим новым приобретением.
Вставали рано, с солнцем, обедать садились тоже рано. Антон Павлович водрузил на усадьбе небольшой колокол, поместив его на высоком столбе. Раз в сутки работник Флор должен был отбить двенадцать ударов. И вся округа в радиусе 6 - 7 вёрст, заслышав их, тут же бросала работу и принималась обедать. Уже за час до этого Антон Павлович, успев наработаться и пописать вдоволь, приходил в столовую и многозначительно поглядывал на часы. Мать Евгения Яковлевна тут же вскакивала из-за швейной машинки и начинала суетиться: «Ах, батюшки, Антоша есть хочет». Но вот уже стол накрыт, картина получалась идеалистическая. От множества различных закусочек, приготовленных Евгенией Яковлевной, на столе совсем нет места. Кроме пяти постоянных членов семьи за столом обязательно обедает кто-то из чужих. После обеда Чехов запирался в спальне и там, лёжа на кровати, обдумывал сюжеты своих рассказов, если его никто не прерывал.
Когда Чеховы жили в Москве, на Садовой-Кудринской, в их доме всегда было много гостей. Это отчасти тоже повлияло на решение писателя уехать куда-нибудь подальше из столицы и поселиться в глухомани, чтобы гости своими бесконечными визитами не мешали ему писать и, по его выражению, «не отнимали у него пятаки». Именно столько за строчку платили Чехову книгоиздатели. Однако надежды его на уединённое житьё-бытьё не оправдались. Гостей в Мелихово наезжало ничуть не меньше, чем в Москве, иные здесь жили даже неделями.
Но одно дело, когда в гости приезжали близкие родственники или любимые друзья семейства, такие, как давнишняя подруга сестры Антона Павловича - Лидия Стахиевна Мизинова, которую все называли «прекрасная Лика». Ей здесь всегда были рады, как и художнику Левитану, известному в ту пору писателю И.Н. Потапенко, детской писательнице Т.Л. Щепкиной-Куперник, врачу из нашей Белопесоцкой слободы Наталье Линтварёвой. Многим другим творческим личностям. Их сюда звали, и они тоже всегда стремились в Мелихово - проводили в нём вместе с хозяевами время за интересными разговорами, устраивали музыкальные вечера, с удовольствием гуляли по окрестностям или закладывали бричку, тарантас и телегу и посещали всем скопом соседнюю Давидову пустынь.
Другое дело, когда приезжали совсем незнакомые люди: охотники, студенты, экзальтированные дамы или девицы. Некоторые из них, пользуясь необыкновенной деликатностью Антона Павловича и его неумением в чём-то отказать людям, донимали писателя долгими разговорами, неуместными вопросами, пытаясь привлечь к себе его внимание любой ценой, отвлекали от дел.
А дел у Антона Павловича всегда было невпроворот. Ведь он был не только писателем, но и врачом. С присущим ему юмором он говорил, что медицина его жена, а литература любовница. С раннего утра перед домом Чеховых толпились мужики и бабы, некоторые брали с собой детей. Это приходили на приём к Антону Павловичу больные. Всех он принимал, никому не отказывая в помощи.
1892 год выдался холерным, и это прибавило Антону Павловичу работы. Ему, как врачу и члену земского совета, предложили взять на себя заведование санитарным участком. Он согласился, конечно же, безвозмездно. Участок был велик, и Чехову много времени приходилось проводить в разъездах. Он строил бараки для изоляции будущих больных, приобретал лекарства и средства дезинфекции. Чтобы всё это осуществить, писателю, как бы теперь сказали, пришлось искать спонсоров. Ездил он и в Семёновское, обращаясь за помощью к графине Орловой-Давыдовой, тогдашней хозяйке имения Отрада. Та приняла его высокомерно и чопорно, но помощь для борьбы с эпидемией всё-таки оказала. «Душа моя утомлена, - жалуется другу в этот период писатель. - Скучно не принадлежать себе, думать только о поносах, вздрагивать по ночам от собачьего лая и стука в ворота (не за мной ли приехали?), ездить на отвратительных лошадях по неведомым дорогам и читать только про холеру и ждать только холеру. Конечно, о литературе и подумать некогда. Не пишу ничего. Когда узнаете из газет, что холера уже кончилась, то это значит, что я уже опять принялся за писа-нье. Пока же я служу в земстве, не считайте меня литератором. Ловить зараз двух зайцев нельзя».
Подготовила З. БОНДАРЦЕВА.


Версия для печати